Биография Уроженец города Нишапура в Хорасане (ныне иранская провинция Хорасан-Резави). Омар был сыном палаточника, также у него была младшая сестра Аиша. В 8 лет знал Коран по памяти, глубоко занимался математикой, астрономией, философией. В 12 лет Омар стал учеником Нишапурского медресе. Он блестяще закончил курс по мусульманскому праву и медицине, получив квалификацию хакима, то есть врача. Но медицинская практика мало интересовала Омара. Он изучал сочинения известного математика и астронома Сабита ибн Курры, труды греческих математиков. Детство Хайяма пришлось на жестокий период сельджукского завоевания Центральной Азии. Погибло множество людей, в том числе значительная часть учёных. Позже в предисловии к своей «Алгебре» Хайям напишет горькие слова: Мы были свидетелями гибели учёных, от которых осталась небольшая многострадальная кучка людей. Суровость судьбы в эти времена препятствует им всецело отдаться совершенствованию и углублению своей науки. Большая часть тех, которые в настоящее время имеют вид учёных, одевают истину ложью, не выходя в науке за пределы подделки и лицемерия. И если они встречают человека, отличающегося тем, что он ищет истину и любит правду, старается отвергнуть ложь и лицемерие и отказаться от хвастовства и обмана, они делают его предметом своего презрения и насмешек.
В возрасте шестнадцати лет Хайям пережил первую в своей жизни утрату: во время эпидемии умер его отец, а потом и мать. Омар продал отцовский дом и мастерскую и отправился в Самарканд. В то время это был признанный на Востоке научный и культурный центр. В Самарканде Хайям становится вначале учеником одного из медресе, но после нескольких выступлений на диспутах он настолько поразил всех своей учёностью, что его сразу же сделали наставником. Как и другие крупные учёные того времени, Омар не задерживался подолгу в каком-то городе. Всего через четыре года он покинул Самарканд и переехал в Бухару, где начал работать в хранилищах книг. За десять лет, что учёный прожил в Бухаре, он написал четыре фундаментальных трактата по математике. В 1074 году его пригласили в Исфахан, центр государства Санджаров, ко двору сельджукского султана Мелик-шаха I. По инициативе главного шахского визиря Низам аль-Мулька Омар становится духовным наставником султана. Кроме того, Малик-шах назначил его руководителем дворцовой обсерватории, одной из крупнейших. Он не только продолжал занятия математикой, но и стал известным астрономом. С группой учёных он разработал солнечный календарь, более точный, чем григорианский. Составил «Маликшахские астрономические таблицы», включавшие небольшой звездный каталог. Однако в 1092 году, со смертью покровительствовавшего ему султана Мелик-шаха и визиря Низам ал-Мулка, исфаханский период его жизни заканчивается. Обвинённый в безбожном вольнодумстве, поэт вынужден покинуть сельджукскую столицу. О последних часах жизни Хайяма известно со слов его младшего современника — Бехаки, ссылающегося на слова зятя поэта. Однажды во время чтения «Книги об исцелении» Абу Али ибн Сины Хайям почувствовал приближение смерти (а было тогда ему уже за восемьдесят). Остановился он в чтении на разделе, посвященном труднейшему метафизическому вопросу и озаглавленному «Единое во множественном», заложил между листов золотую зубочистку, которую держал в руке, и закрыл фолиант. Затем он позвал своих близких и учеников, составил завещание и после этого уже не принимал ни пищи, ни питья. Исполнив молитву на сон грядущий, он положил земной поклон и, стоя на коленях, произнёс: «Боже! По мере своих сил я старался познать Тебя. Прости меня! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился». С этими словами на устах Хайям и умер.
Также есть свидетельство о последних годах жизни поэта, оставленное автором «Четырёх бесед»: В году 1113 в Балхе, на улице Работорговцев, в доме Абу Саида Джарре остановились ходжа имам Омар Хайям и ходжа имам Музаффар Исфизари, а я присоединился к услужению им. Во время пира я услышал, как Доказательство Истины Омар сказал: «Могила моя будет расположена в таком месте, где каждую весну ветерок будет осыпать меня цветами». Меня эти слова удивили, но я знал, что такой человек не станет говорить пустых слов. Когда в 1136 я приехал в Нишапур, прошло уже четыре года с тех пор, как тот великий закрыл свое лицо покрывалом земли, и низкий мир осиротел без него. И для меня он был наставником. В пятницу я пошел поклониться его праху взял с собой одного человека, чтобы он указал мне его могилу. Он привел меня на кладбище Хайре, повернул налево у подножия стены, огораживающей сад, и я увидел его могилу. Грушевые и абрикосовые деревья свесились из этого сада и, распростерши над могилой цветущие ветви, всю могилу его скрывали под цветами. И пришли мне на память те слова, что я слышал от него в Балхе, и я разрыдался, ибо на всей поверхности земли и в странах Обитаемой четверти я не увидел бы для него более подходящего места. Бог, Святой и Всевышний, да уготовит ему место в райских кущах милостью своей и щедростью!
Научная деятельность  Памятник Омару Хайяму в Ашхабаде, Туркмения Хайяму принадлежит «Трактат о доказательствах проблем ал-джебры и ал-мукабалы». В его первых главах Хайям излагает алгебраический метод решения квадратных уравнений, описанный ещё ал-Хорезми. В следующих главах он развивает геометрический метод решения кубических уравнений, восходящий к Архимеду: неизвестное в этом методе строилось как точка пересечения двух подходящих конических сечений. Хайям привёл обоснование этого метода, классификацию типов уравнений, алгоритм выбора типа конического сечения, оценку числа (положительных) корней и их величины. К сожалению, Хайям не заметил, что кубическое уравнение может иметь три положительных вещественных корня. До явных алгебраических формул Кардано Хайяму дойти не удалось, но он высказал надежду, что явное решение будет найдено в будущем. В «Трактате об истолковании тёмных положений у Евклида», написанном около 1077 года, Хайям рассматривает иррациональные числа как вполне законные, определяя равенство двух отношений как последовательное равенство всех подходящих частных в алгоритме Евклида. В этой же книге Хайям пытается доказать пятый постулат Евклида, исходя из более очевидного его эквивалента: две сходящиеся прямые должны пересечься. Хайям предложил также новый календарь — более точный, чем юлианский и даже григорианский. Вместо цикла «1 високосный на 4 года» (юлианский) или «97 високосных на 400 лет» (григорианский) он выбрал соотношение «8 високосных на 33 года». Другими словами, за период из 33 лет будет 8 високосных лет и 25 обычных. Этот календарь точнее всех других известных соответствует году весенних равноденствий. Проект Омара Хайяма был утверждён и лёг в основу иранского календаря, который действует в Иране в качестве официального с 1079 года[3]. Учениками Хайяма были такие учёные, как ал-Асфизари и ал-Хазини.  Поэзия: крупнейшие переводы Рубайят Математические, естественнонаучные и философские трактаты- Хайям Омар. О доказательстве задач алгебры и алмукабалы. Историко-математические исследования, 6, 1953, с. 15—66.
- Хайям Омар. Комментарии к трудным постулатам книги Евклида. Историко-математические исследования, 6, 1953, с. 67-107.
- Хайям Омар. Об искусстве определения золота и серебра в состоящем из них теле. Историко-математические исследования, 6, 1953, с. 108—112.
- Хайям Омар. Трактаты. Перевод А. П. Юшкевича. Статья и комментарии Б. А. Розенфельда и А. П. Юшкевича. М.: Изд. вост. лит., 1961.
- Хаййам Омар. Трактаты. Перевод Б. А. Розенфельда. Редакция В. С. Сегаля и А. П. Юшкевича. Статья и комментарии Б. А. Розенфельда и А. П. Юшкевича. М., 1962.
- Хайям Омар. Первый алгебраический трактат. Историко-математические исследования, 15, 1963, с. 445—472.
- Хайям Омар. О прямом кустасе. Историко-математические исследования, 19, 1974, с. 274—278.
- Хайям Омар. Речь о родах, которые образуются квартой. Историко-математические исследования, 19, 1974, с. 279—284.
Стихи Омара Хайяма носят двоякий смысл. Он специально облекал свои мысли в словесную символику, используя особенную лексику житейского плана для выражения того, чего он достиг в духовном. Это давало возможность свободно выражать то, чего нельзя было сказать вслух открытым текстом. Он использовал методы суфиев, с учением и творчеством которых он был хорошо знаком, у которых выражение земной Любви символизировала Любовь к Богу, встреча с возлюбленной — поиск путей к Богу, озарение. Под вином подразумевался источник Мудрости, божественная благодать, достижение божественного экстаза. Гончар, гончарная мастерская — взаимоотношения между творцом, миром и индивидуумом.
***
Если низменной похоти станешь рабом-
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть и – куда же потом?
***
И с другом и с врагом ты должен быть хорош!
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга - наживешь врага ты,
Врага обнимешь - друга обретешь.
***
Из всего, что Аллах мне для выбора дал,
Я избрал чёрствый хлеб и убогий подвал,
Для спасенья души голодал и страдал, -
Ставши нищим, богаче богатого стал.
***
Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Верь минуте текущей - будь счастлив теперь!
***
Капля стала плакать, что рассталась с морем
Море рассмеялось над наивным горем:
«Все я наполняю, все – мое владенье,
Если ж мы не вместе – делит нас мгновенье »
***
До рожденья ты не нуждался ни в чем
А родившись, нуждаться во всем обречен
Только сбросивши гнет ненасытного тела
Снова станешь свободным, как бог, богачем.
***
Не завидуй тому, кто сильней и богат.
3а рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся, как с данной тебе напрокат.
|
Поцелуй любви желанной - он с водой соленой схож:
Тем сильнее жаждешь влаги, чем неистовее пьешь.
(Омар Хаям)
* * *
Цель вечная движенья миров вселенной -- мы.
В глазу рассудка ясном зрачок мгновенный -- мы
Похож на яркий перстень летящий круг миров.
На перстне этом быстром узор нетленный -- мы.
* * *
Из всех ушедших в бесконечный путь
Сюда вернулся разве кто-нибудь?
Так в этом старом караван-сарае,
Смотри, чего-нибудь не позабудь.
* * *
Бык Землю держит испокон веков,
Телец -- вверху, за толщей облаков.
Вглядись глазами разума -- увидишь
Ты сборище ослов меж двух быков.
* * *
Некий круг заключил наш приход и уход,
В нем конца и начала никто не найдет.
И никто еще верно сказать не сумел нам:
Мы откуда пришли? Что за гробом нас ждет?
* * *
Поменьше в наши дни имей друзей, простак,
Будь на признанья скуп, не слушай льстивых врак.
А погляди с умом -- и ты увидишь сразу:
Тот, кому верил ты, он твой предатель, враг!
* * *
Египет, Рим, Китай держи ты под пятой,
Владыкой мира будь -- удел конечный твой
Ничем от моего не будет отличаться:
Три локтя савана и пядь земли сырой.
* * *
За грош дадут лепешек на два дня,
Кувшин водой наполнится, звеня,--
И надо ли, чтоб меньший звал владыкой
Иль равный чтоб слугою звал меня!
* * *
Мир -- мгновенье, и я в нем -- мгновенье одно.
Сколько вздохов мне сделать за миг суждено?
Будь же весел, живой! Это бренное зданье
Никому во владенье навек не дано.
* * *
Лучше пить и веселых красавиц ласкать,
Чем в постах и молитвах спасенья искать.
Если место в аду для влюбленных и пьяниц,
То кого же прикажете в рай допускать?
* * *
Веселись! В мире все быстротечно, мой друг.
Дух расстанется с телом навечно, мой друг.
Эти чаши голов, что столь гордо мы носим,
На горшки перелепят беспечно, мой друг.
* * *
Знайся только с достойными дружбы людьми,
С подлецами не знайся, себя не срами.
Если подлый лекарство нальет тебе -- вылей!
Если мудрый подаст тебе яду -- прими!
* * *
Пить вино хорошо, если в сердце весна,
Если гурия рядом, нежна и страстна.
В этом призрачном мире, где тлен и руины,
Для забвенья заветная чаша дана.
* * *
Не бойся, друг, сегодняшних невзгод!
Не сомневайся, время их сотрет.
Минута есть, отдай ее веселью,
А что потом придет, пускай придет!
* * *
Так как смерть все равно мне пощады не даст --
Пусть мне чашу вина виночерпий подаст!
Так как жизнь коротка в этом временном мире,
Скорбь для смертного сердца -- ненужный балласт.
* * *
В сей мир едва ли снова попадем,
Своих друзей вторично не найдем.
Лови же миг! Ведь он не повторится,
Как ты и сам не повторишься в нем.
* * *
Коль можешь, не тужи о времени бегущем,
Не отягчай души ни прошлым, ни грядущим.
Сокровища свои потрать, пока ты жив,
Ведь все равно в тот мир предстанешь неимущим.
* * *
Поменьше размышляй о зле судьбины нашей,
С утра до вечера не расставайся с чашей,
К запретной дочери лозы присядь -- она
Своей дозволенной родительницы краше.
* * *
Где сонмы пировавших здесь до нас?
Где розы алых уст, нарциссы глаз?
Спеши, покамест плоть не стала прахом,
Как прах твой плотью раньше был сто раз.
* * *
Смысла нет постоянно себя утруждать,
Чтобы здесь, на земле, заслужить благодать.
Что тебе предначертано, то и получишь,
И ни больше ни меньше. И нечего ждать!
* * *
Жизнь пронесется, как одно мгновенье,
Ее цени, в ней черпай наслажденье.
Как проведешь ее -- так и пройдет,
Не забывай: она -- твое творенье.
* * *
Созвездия в заоблачной дали
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок --
Мудрейшие и те в тупик зашли.
* * *
Вольно миг один живем на свете.
Не горюй, что рок нам ставит сети,
Ибо тела нашего основа:
Искра, капля, легкий прах и ветер.
* * *
Будь весел в эти мгновенья, в которые ты живешь,
Люби луноликих красавиц, чей стан с кипарисом схож.
Доскольку ты здесь не вечен, старайся стать совершенным
И радуйся, если в мире друзей совершенных найдешь.
* * *
Грозит нам свод небесный бедой -- тебе и мне,
И надо ждать разлуки с душой -- тебе и мне,
Приляг на мягком дерне! В могиле суждено
Питать все эти корни собой -- тебе и мне.
* * *
Когда фиалки льют благоуханье
И веет ветра вешнего дыханье,
Мудрец -- кто пьет с возлюбленной вино,
Разбив о камень чашу покаянья.
* * *
Опять, как в пору юности моей,
Наполню чашу, ибо счастье в ней.
Не удивляйтесь, что горчит вино,
В нем горечь всех моих минувших дней.
* * *
Мне трезвый день -- для радости преграда
A хмель туманит разум, вот досада!
Меж трезвостью и хмелем состоянье --
Вот сердца несравненная отрада!
* * *
Не допускай, чтобы тоска в груди твоей кипела,
Чтоб о насилии судьбы тобою мысль владела.
Ты пей вино на берегу бегущего ручья,
Пируй, пока земля твое не поглотила тело.
* * *
Вожделея, желаний своих не таи,
В лапах смерти угаснут желанья твои.
А пока мы не стали безжизненным прахом --
Виночерпий, живою водой напои!
* * *
Когда вырвут без жалости жизни побег,
Когда тело во прах превратится навек --
Пусть из этого праха кувшин изготовят
И наполнят вином: оживет человек!
* * *
Метнул рассвет на кровли сноп огня
И кинул в кубок шар владыки дня.
Пригубь вино! Звучит в лучах рассвета
Призыв любви, вселенную пьяня.
* * *
Сбрось обузу корысти, тщеславия гнет,
Злом опутанный, вырвись из этих тенет.
Пей вино и расчесывай локоны милой:
День пройдет незаметно -- и жизнь промелькнет.
* * *
Назовут меня пьяным -- воистину так!
Нечестивцем, смутьяном -- воистину так!
Я есть я. И болтайте себе, что хотите:
Я останусь Хайямом. Воистину так!
* * *
Я страдать обречен до конца своих дней,
Ты же день ото дня веселишься сильней.
Берегись! На судьбу полагаться не вздумай:
Много хитрых уловок в запасе у ней.
* * *
Известно, в мире все лишь суета сует:
Будь весел, не горюй, стоит на этом свет.
Что было, то прошло, что будет -- неизвестно,--
Так не тужи о том, чего сегодня нет.
* * *
Тот, кто милых красавиц с улыбкой сдружил,
Кто в скорбящее сердце страданье вложил,
Если счастье не дал нам -- не ропщем, не плачем,
Ибо многих он даже надежды лишил.
* * *
Увы, не много дней нам здесь побыть дано,
Прожить их без любви и без вина -- грешно.
Не стоит размышлять, мир этот -- стар иль молод:
Коль суждено уйти -- не все ли нам равно?
* * *
Говорят: "будут гурии, мед и вино --
Все услады в раю нам вкусить суждено".
Потому я повсюду с любимой и с чашей --
Ведь в итоге к тому же придем все равно.
* * *
Среди гурий прекрасных я пьян и влюблен
И вину отдаю благодарный поклон.
От оков бытия я сегодня свободен
И блажен, словно в высший чертог приглашен.
* * *
Дай кувшин вина и чашу, о любимая моя,
Сядем на лугу с тобою и на берегу ручья!
Небо множество красавиц, от начала бытия,
Превратило, друг мой, в чаши и в кувшины -- знаю я.
* * *
Нежным женским лицом и зеленой травои
Буду я наслаждаться, покуда живои.
Пил вино, пью вино и, наверное, буду
Пить вино до минуты своеи роковои.
* * *
Все пройдет -- и надежды зерно не взойдет,
Все, что ты накопил, ни за грош пропадет.
Если ты не поделишься вовремя с другом --
Все твое достоянье врагу отойдет.
* * *
Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.
* * *
Покоя мало, тягот не избыть,
Растут заботы, все мрачнее жить...
Хвала творцу, что бед у нас хватает:
Хоть что-то не приходится просить.
* * *
В этом мире глупцов, подлецов, торгашей
Уши, мудрый, заткни, рот надежно зашей,
Веки плотно зажмурь -- хоть немного подумай
О сохранности глаз, языка и ушей!
* * *
Увы, неблагосклонен небосвод!
Что ни захочешь -- все наоборот.
Дозволенным господь не одаряет,
Запретного -- и дьявол не дает.
* * *
Как знать, подруга, что нас завтра ждет.
В ночь лунную забудем день забот.
Испей вина, еще ведь не однажды
Луна взойдет, а нас уж не найдет.
* * *
Так как истина вечно уходит из рук --
Не пытайся понять непонятное, друг.
Чашу в руки бери, оставайся невеждой,
Нету смысла, поверь, в изученье наук.
* * *
Держит чашу рука, а другая -- Коран:
То молюсь до упаду, то до смерти пьян.
Как лишь терпит нас мраморный свод бирюзовый --
Не кафиров совсем, не совсем мусульман.
* * *
В жизни сей опьянение лучше всего,
Нежной гурии пение лучше всего.
Вольной мысли кипение лучше всего,
Всех запретов забвение лучше всего.
* * *
Любовь -- роковая беда, но беда -- по воле аллаха.
Что ж вы порицаете то, что всегда -- по воле аллаха.
Цозникла и зла и добра череда -- по воле аллаха.
За что же нам громы и пламя Суда -- по воле аллаха?
* * *
С тои, чеи стан -- кипарис, а уста -- словно лал,
В сад любви удались и наполни бокал,
Пока рок неминуемый, волк ненасытный,
Эту плоть, как рубашку, с тебя не сорвал!
* * *
"Как там в мире ином" -- я спросил старика,
Утешаясь вином в уголке погребка.
"Пей! -- ответил, -- Дорога туда далека,
Из ушедших никто не вернулся пока".
* * *
Дух мой чистый, ты гость в моем теле земном!
Я с утра подкреплю тебя чистым вином,
Чтобы ты не томился в обители праха,
До того, как проститься со мной перед сном.
* * *
Бренность мира узрев, горевать погоди!
Верь: недаром колотиться сердце в груди.
Не горюй о минувшем: что было, то сплыло.
Не горюй о грядущем: туман впереди...
* * *
То, что бог нам однажды отмерил, друзья,
Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.
Постараемся с толком истратить наличность;
На чужое не зарясь, взаймы не прося.
* * *
Не выращивай в сердце печали росток,
Книгу радостей выучи назубок,
Пей, приятель, живи по велению сердца:
Неизвестен отпущенный смертному срок.
* * *
Словно ветер в степи, словно в речке вода,
День прошел -- и назад не придет никогда.
Будем жить, о подруга моя, настоящим!
Сожалеть о минувшем -- не стоит труда.
* * *
Веселись! Невеселые сходят с ума.
Светит вечными звездами вечная тьма.
Как привыкнуть к тому, что из мыслящей плоти
Кирпичи изготовят и сложат дома?
* * *
Я спросил у мудрейшего: "Что ты извлек
Из своих манускриптов?" Мудрейший изрек:
"Счастлив тот, кто в объятьях красавицы нежной
По ночам от премудростей книжных далек!"
* * *
Сад цветущий, подруга и чаша с вином --
Вот мой рай. Не хочу очутиться в ином.
Да никто и не видел небесного рая!
Так что будем пока утешаться в земном.
* * *
О мудрец! Если бог тебе дал напрокат
Музыкантшу, вино, ручеек и закат --
Не выращивай в сердце безумных желаний.
Если все это есть -- ты безмерно богат!
* * *
Не завидуй тому, кто силен и богат.
За рассветом всегда наступает закат.
С этой жизнью короткою, равною вздоху,
Обращайся как с данной тебе напрокат.
* * *
Жизни стыдно за тех, кто сидит и скорбит,
Кто не помнит утех, не прощает обид.
Пой, покуда у чанга не лопнули струны!
Пей, покуда о камень сосуд не разбит!
* * *
О, кумир! Я подобных тебе не встречал.
Я до встречи с тобой горевал и скучал.
Дай мне полную чарку и выпей со мной,
Пока чарок из нас не наделал гончар!
* * *
Плеч не горби, Хайам! Не удастся и впредь
Черной скорби душою твоей овладеть.
Пока дышишь, глаза твои с радостью будут
На ручей, на зеленую травку глядеть.
* * *
Кто урод, кто красавец -- не ведает страсть,
В ад согласен безумец влюбленный попасть.
Безразлично влюбленным, во что одеваться,
Что на землю стелить, что под голову класть.
* * *
Я к неверной хотел бы душой охладеть,
Новой страсти позволить собой овладеть.
Я хотел бы, но слезы глаза застилают,
Слезы мне не дают на другую глядеть.
"Ад и рай -- в небесах", -- утверждают ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай -- не круги во дворе мирозданья,
Ад и рай -- это две половины души.
* * *
Горе сердцу, которое льда холодней,
Не пылает любовью, не знает о ней.
А для сердца влюбленного день, проведенный
Без возлюбленной, -- самый пропащий из дней!
* * *
Волшебства о любви болтовня лишена,
Как остывшие угли огня лишена.
А любовь настоящая жарко пылает,
Сна и отдыха, ночи и дня лишена.
* * *
Что ты плачешь и стонешь? Я в толк не возьму.
Встань и выпей вина. Горевать ни к чему.
Долго ль будет глядеть светлоликое солнце
На несчастных, лицом обращенных во тьму?
* * *
Цвет рубину уста подарили твои,
Ты ушла -- я в печали, и сердце в крови.
Кто в ковчеге укрылся как Ной от потопа,
Он один не утонет в пучине любви.
* * *
За любовь к тебе пусть все осудят вокруг,
Мне с невеждами спорить, поверь, недосуг.
Лишь мужей исцеляет любовный напиток,
А ханжам он приносит опасный недуг.
* * *
Люблю вино, ловлю веселья миг.
Ни верующий я, ни еретик.
"Невеста -- жизнь, какой угодно выкуп?"
-- "Из сердца бьющий радости родник".
* * *
И я, седобородый, в силок любви попал.
И вот в руке сверкает искрящийся бокал!
Рассудок терпеливый сшил мне халат заслуг.
А рок мой прихотливый все в клочья изорвал.
* * *
Пейте смело, друзья! В час веселых утех
Усладят нас свирель, гимны зелью и смех.
Что ж до Судного дня, он, похоже, не завтра.
Может быть, позабудут наш маленький грех?..
* * *
Кудри милой от мускуса ночи темней,
А рубин ее губ всех дороже камней...
Я однажды сравнил ее стан с кипарисом,
Возгордился теперь кипарис до корней!
* * *
Противоядье скорби, рубин целебных лоз
Душист, как мускус черный, и ал, как пурпур роз.
Подай вина и лютню, и обезвредим мы
Смертельный яд печали, отраву едких слез.
* * *
Иди зарей весенней к ручью -- меже полей,
С друзьями иль с подругой, небесных дев милей;
Пей утреннюю чашу... Свобдней будешь ты
От призраков и страхов, мечетей и церквей.
* * *
О, не растите дерево печали...
Ищите мудрость в собственном начале.
Ласкайте милых и вино любите!
Ведь не навек нас с жизнью обвенчали.
* * *
Когда все тайны мира изведал ты, мой друг,
К чему печали столько и бесполезных мук?
Не по твоим желаньям идут дела -- так что ж?
Весельем жизнь наполни, покуда есть досуг.
* * *
Богатством, слова нет, не заменить ума,
Но неимущему и рай земной -- тюрьма.
Фиалка нищая склоняет лик, а роза
Смеется: золотом полна ее сума.
* * *
На чьем столе вино, и сладости, и плов?
Сырого неуча. Да, рок, увы, таков!
Турецкие глаза -- красивейшие в мире --
Находим у кого? Обычно -- у рабов.
* * *
Я знаю этот вид напыщенных ослов:
Пусты как барабан, а сколько пышных слов!
Они -- рабы имен. Составь себе лишь имя,
И ползать пред тобой любой из них готов.
* * *
С той горсточкой невежд, что нашим миром правят
И выше всех людей себя по званью ставят,
Не ссорься! Ведь того, кто не осел, тотчас
Они крамольником, еретиком ославят.
* * *
О небо! К подлецам щедра твоя рука:
Им -- бани, мельницы и воды арыка,
А кто душою чист, тому лишь корка хлеба;
Такое небо -- тьфу! Не стоит и плевка.
* * *
Когда б я властен был над этим небом злым,
Я б сокрушил его и заменил другим,
Чтоб не было преград стремленьям благородным
И человек мог жить, тоскою не томим.
* * *
Будь милосердна, жизнь, мой виночерпий злой!
Мне лжи, бездушия и подлости отстой
Довольно подливать! Поистине из кубка
Готов я выплеснуть напиток горький твой.
* * *
У занимающих посты больших господ
Нет в жизни радости от множества забот.
А вот подите же: они полны презренья
Ко всем, чьи души червь стяжанья не грызет.
* * *
Хорошо, если платье твое без прорех,
И о хлебе насущном подумать не грех.
А всего остального и даром не надо --
Жизнь дороже богатства и почестей всех.
* * *
Лучше впасть в нищету, голодать или красть,
Чем в число блюдолизов презренных попасть.
Лучше кости глодать, чем прельститься сластями
За столом у мерзавцев, имеющих власть.
* * *
Если мельницу, баню, роскошный дворец
Получает в подарок дурак и подлец,
А достойный идет в кабалу из-за хлеба --
Мне плевать на твою справедливость, творец!
* * *
Коли есть у тебя для житья закуток
В наше подлое время и хлеба кусок,
Если ты никому не слуга, не хозяин --
Счастлив ты и воистину духом высок.
* * *
Если все государства вблизи и вдали,
Покоренные, будут валяться в пыли --
Ты не станешь, великий владыка, бессмертным.
Твой удел не велик: три аршина земли.
* * *
О мудрец! Если тот или этот дурак
Называет рассветом полуночный мрак, --
Притворись дураком и не спорь с дураками:
Всякий, кто не дурак, -- вольнодумец и враг!
* * *
Хоть мудрец-не скупец и не копит добра,
Плохо в мире и мудрому без серебра.
Под забором фиалка от нищенства никнет,
А богатая роза красна и щедра!
* * *
Много мыслей в моей голове, но увы:
Если выскажу их -- не сносить головы!
Только эта бумага достойна доверья,
О друзья! Недостойны доверия вы!
* * *
Из всего, что аллах мне для выбора дал,
Я избрал черствый хлеб и убогий подвал,
Для спасенья души голодал и страдал,
Ставши нищим, богаче богатого стал.
* * *
Прекрасно воду провести к полям!
Прекрасно солнце в душу кинуть нам!
И подчинить добру людей свободных
Прекрасно, как свободу дать рабам.
* * *
Закрой коран, Свободно оглянись .
И думай сам... Добром всегда делись
И зла не помни. А чтоб душой возвыситься --
К упавшему нагнись.
* * *
Чужой стряпни вздыхать всемирный чад?!
Класть на прорехи жизни сто заплат?!
Платить улыбки по счетам Вселенной?!
-- Нет! Я не так усерден и богат!
* * *
Увы, глоток воды хлебнуть не можешь ты,
Чтоб не прибавил рок и хмеля маеты;
Не можешь посолить ломоть ржаного хлеба,
Чтоб не задели ран соленые персты.
* * *
Запрет вина -- закон, считающийся с тем,
Кем пьется, и когда, и много ли, и с кем.
Когда соблюдены все эти оговорки,
Пить -- признак мудрости, а не порок совсем.
* * *
Чтоб богу угодить, глушить полезно ропот.
Чтоб людям угодить -- полезен льстивый шепот.
Пытался часто я лукавить и хитрить,
Но всякий раз судьба мой посрамляла опыт.
* * *
Добро и зло враждуют -- мир в огне.
А что же небо? Небо -- в стороне.
Проклятия и радостные гимны
Не долетают к синей вышине.
* * *
-- Что песни, кубки, ласки -- без тепла?
-- Игрушки, мусор детского угла.
-- А что молитва, подвиги и жертвы?
-- Сожженая и дряхлая зола.
* * *
Нас, пьяниц, не кори! Когда б господь хотел.
Он ниспослал бы нам раскаянье в удел.
Не хвастай, что не пьешь, - немало за тобою,
Приятель, знаю я гораздо худших дел.
Ты к людям нынешним не очень сердцем льни,
Подальше от людей быть лучше в наши дни.
Глаза своей души открой на самых близких, --
Увидишь с ужасом: тебе враги они.
* * *
Смерти я не страшусь, на судьбу не ропщу,
Утешенья в надежде на рай не ищу.
Душу вечную, данную мне ненадолго,
Я без жалоб в положенный срок возвращу.
* * *
Миром правит насилие, злоба и месть.
Что еще на земле достоверного есть?
Где счастливые люди в озлобленном мире?
Если есть, их по пальцам легко перечесть.
Были б добрые в силе, а злые слабы --
Мы б от тяжких раздумий не хмурили лбы!
Если б в мире законом была справедливость --
Не роптали бы мы на превратность судьбы.
* * *
Не таи в своем сердце обид и скорбей,
Ради звонкой монеты поклонов не бей.
Если друга ты во-время не накормишь,
Все сожрет без остатка наследник-злодей.
* * *
Если гурия страстно целует в уста,
Если твой собеседник мудрее Христа,
Если лучше небесной Зухры музыкантша --
Все не в радость, коль совесть твоя не чиста!
* * *
Муж ученый, который мудрее муллы,
Но бахвал и обманщик, -- достоин хулы.
Муж, чье слово прочнее гранитной скалы, -
Выше мудрого, выше любой похвалы!
* * *
Для достойного -- нету достойных наград,
Я живот положить за достойного рад.
Хочешь знать, существуют ли адские муки?
Жить среди недостойных -- вот истинный ад!
* * *
Шейх блудницу стыдил: "Ты, беспутная, пьешь,
Всем желающим тело свое продаешь!"
"Я, -- сказала блудница, -- и вправду такая,
Тот ли ты, за кого мне себя выдаешь?"
* * *
Чем за общее счастье без толку страдать, --
Лучше счастье кому-нибудь близкому дать.
Лучше друга к себе привязать добротою,
Чем от пут человечество освобождать.
* * *
Вы, злодейству которых не видно конца,
В Судный день не надейтесь на милость творца!
Бог, простивший не сделавших доброго дела,
Не простит сотворившего зло подлеца.
* * *
Если вдруг на тебя снизошла благодать --
Можешь все, что имеешь, за правду отдать.
Но, святой человек, не обрушивай гнева
На того, кто за правду не хочет страдать!
* * *
Если ты не впадаешь в молитвенный раж,
Но последний кусок неимущим отдашь,
Если ты никого из друзей не предашь --
Прямо в рай попадешь... Если выпить мне дашь!
* * *
Ты при всех на меня накликаешь позор:
Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор!
Я готов согласиться с твоими словами.
Но достоин ли ты выносить приговор?
* * *
И с другом, и с врагом ты должен быть хорош.
Кто по натуре добр, в том злобы не найдешь.
Обидишь друга -- наживешь врага ты,
Врага обнимешь -- друга обретешь.
* * *
Коль человек чужой мне верен -- он мой брат,
Неверный брат -- мой враг, будь проклят он стократ.
Лекарство иногда опасней, чем отрава, --
Болезни иногда вылечивает яд.
* * *
Как надоели мне несносные ханжи!
Вина подай, саки, и вот что: заложи
Тюрбан мой в кабаке и мой молельный коврик:
Не только на словах я враг всей этой лжи.
* * *
Один телец висит высоко в небесах,
Другой своим хребтом поддерживает прах.***
А меж обоими тельцами, -- поглядите, --
Какое множество ослов пасет аллах!
* * *
Общаясь с дураком, не оберешься срама.
Поэтому совет ты выслушай Хайама:
Яд, мудрецом тебе предложенный, прими.
Из рук же дурака, не принимай бальзама!
* * *
Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало,
Два важных правила запомни для начала:
Ты лучше голодай, чем что попало есть,
И лучше будь один, чем вместе с кем попало.
* * *
Сказала рыба: "Скоро ль поплывем?
В арыке -- жутко! Тесный водоем..."
"Вот как зажарят нас, -- сказала утка, --
Так все равно, хоть море будь кругом..."
* * *
Вхожу в мечеть. Час поздний и глухой.
Не в жажде чуда я и не с мольбой:
Отсюда коврик я стянул когда-то,
А он истерся; надо бы другой!
* * *
Не ставь ты дураку хмельного угощенья,
Чтоб оградить себя от чувства отвращенья:
Напившись, криками он спать тебе не даст,
А утром надоест, прося за то прощенья.
* * *
Моей руке держать кувшин -- отрада;
Священных свитков ей касаться и не надо:
Я от вина промок; не мне, ханжа сухой,
Не мне, а вот тебе опасно пламя ада.
* * *
Мы -- источник веселья и скорби рудник,
Мы -- вместилище скверны и чистый родник.
Человек, словно в зеркале мир, многолик:
Он ничтожен -- и он же безмерно велик!
* * *
Ты жизнь свою на ветер по глупости пустил,
Ты смерть свою, невежда, из виду упустил.
Ты рассчитал события на двести лет вперед,
Но у судьбы отсрочки себе ни испросил.
* * *
Если низменной похоти станешь рабом,
Будешь в старости пуст, как покинутый дом.
Оглянись на себя и подумай о том,
Кто ты есть, где ты есть, -- и куда же потом?
* * *
Хочешь -- пей, но рассудка спьяна не теряй,
Чувства меры спьяна, старина, не теряй.
Берегись оскорбить благородного спьяну,
Дружбу мудрых за чашей вина не теряй.
* * *
Пей с достойным, которого ты не глупей,
Или пей с луноликой любимой своей.
Никому не рассказывай, сколько ты выпил.
Пей с умом. Пей с разбором. Умеренно пей.
* * *
Не моли о любви, безнадежно любя,
Не броди под окном у неверной, скорбя.
Словно нищие дервиши, будь независим --
Может статься, тогда и полюбят тебя.
* * *
Не давай убаюкать себя похвалой --
Меч судьбы занесен над твоей головой.
Как ни сладостна слава, но яд наготове
У судьбы. Берегись отравиться халвой!
* * *
Порою некто гордо мечет взгляды: "Это я!"
Украсит золотом свои наряды: "Это я!"
Но лишь пойдут на лад его делишки,
Внезапно смерть выходит из засады: "Это я!"
* * *
Брат, не требуй богатств -- их не хватит на всех.
Не взирай со злорадством святоши на грех.
Есть над смертными бог. Что ж до дел у соседа,
То в халате твоем еще больше прорех.
* * *
Мы веселы -- и день нам не приносит горя.
И, получив одно, не жаждем взять другое.
Не морщим утром лоб: а будет ли обед?
Не просим - и дано нам щедрою рукою.
* * *
Не хмурь бровей из-за ударов рока.
Упавший духом гибнет раньше срока.
Ни ты, ни я не властны над судьбой.
Мудрей смириться с нею. Больше проку!
* * *
Ты кувшин мой разбил, всемогущий господь,
В рай мне дверь затворил, всемогущий господь,
Драгоценную влагу ты пролил на камни -
Ты, видать, перепил, всемогущий господь?
* * *
Одни о ереси и вере спор ведут,
Других сомнения ученые гнетут.
Но вот приходит страж и громко возглашает:
"Путь истинный, глупцы, лежит ни там, ни тут".
* * *
Коль умен ты, не будь у корысти слугой никогда,
Не склоняйся пред жадностью мудрой главой никогда.
Будь бушующим пламенем, медленной влагой,
Но не прахом, что ветер развеет любой, -- никогда.
* * *
Лик розы освежен дыханием весны,
Глаза возлюбленной красой лугов полны.
Сегодня чудный день! Возьми бокал, а думы
О зимней стуже брось: Они всегда грустны.
* * *
Ко мне ворвался ты, как ураган, господь! --
И опрокинул мне с вином стакан, господь.
Я пьянству предаюсь, а ты творишь бесчинства?
Гром разрази меня, коль ты не пьян, господь!
* * *
Свод неба -- это горб людского бытия,
Джейхун -- кровавых слез ничтожная струя,***
Ад -- искра из костра безвыходных страданий,
Рай -- радость краткая, о человек, твоя!
* * *
Ты к людям милосерд? Да нет же, непохоже!
Изгнал ты грешника из рая отчего же?
Заслуга велика ль безгрешного простить?
Прости ослушника, о милосердный боже!
* * *
Цветам и запахам владеть тобой доколе?
Доколь добру и злу твой ум терзать до боли?
Ты хоть Земземом будь, хоть юности ключом, -- ***
В прах должен ты уйти, покорен общей доле.
* * *
Про вечность и про тлен оставим разговор,
В потоке мыслей я почувствовал затор.
Что может заменить вино в часы веселья?
Мгновенно перед ним стихает всякий спор.
* * *
Пусть пьяницей слыву, гулякой невозможным,
Огнепоклонником, язычником безбожным, --
Я, верен лишь себе, не придаю цены
Всем этим прозвищам -- пусть правильным, пусть ложным.
* * *
Ты нагрешил, запутался, Хайам?
Не докучай слезами небесам.
Будь искренним! А смерти жди спокойно:
Там -- или Бездна, или Жалость к нам!
* * *
Ты сегодня не властен над завтрашним днем,
Твои замыслы завтра развеются сном!
Ты сегодня живи, если ты не безумен.
Ты -- не вечен, как все в этом мире земном.
* * *
Звездный купол -- не кровля покоя сердец.
Не для счастья воздвиг это небо Творец.
Смерть в любое мгновение мне угрожает.
В чем же польза творенья? Ответь, наконец?
* * *
Я школяр в этом лучшем из лучших миров.
Труд мой тяжек: учитель уж больно суров!
До седин я у жизни хожу в подмастерьях,
Все еще не зачислен в разряд мастеров...
* * *
Встанем утром и руки друг другу пожмем.
На минуту забудем о горе своем,
С наслажденьем вдохнем этот утренний воздух,
Полной грудью, пока еще дышим, вдохнем!
* * *
От нежданного счастья, глупец, не шалей.
Если станешь несчастным -- себя не жалей.
Зло с добром не вали без разбора на небо:
Небу этому в тысячу раз тяжелей!
* * *
Попрекают Хайяма числом кутежей
И в пример ему ставят непьющих мужей.
Были б столь же заметны другие пороки --
Кто бы выглядел трезвым из этих ханжей?!
* * *
Пусть я плохо при жизни служил небесам,
Пусть грехов моих груз не под силу весам --
Полагаюсь на милость единого, ибо
Отродясь никогда не двуличничал сам!
* * *
Вместо злата и жемчуга с янтарем
Мы другое богатство себе изберем:
Сбрось наряды, прикрой свое тело старьем,
Но и в жалких лохмотьях останься царем!
* * *
Так как вечных законов твой ум не постиг --
Волноваться смешно из-за мелких интриг.
Так как бог в небесах неизменно велик --
Будь спокоен и весел, цени этот миг.
* * *
Если б я властелином судьбы своей стал --
Я бы всю ее заново перелистал
И, безжалостно вычеркнув скорбные строки,
Головою от радости небо достал!
* * *
Смертный, если не ведаешь страха -- борись.
Если слаб -- перед волей Аллаха смирись.
Но того, что сосуд, сотворенный из прах,
Прахом станет -- оспаривать не берись.
* * *
Если пост я нарушу для плотских утех --
Не подумай, что я нечестивее всех.
Просто: постные дни -- словно черные ночи,
А ночами грешить, как известно, не грех!
* * *
Этот райский, с ручьями журчащими, край --
Чем тебе не похож на обещанный рай?
Сколько хочешь, валяйся на шелковой травке,
Пей вино и на ласковых гурий взирай!
* * *
Скакуна твоего, небом избранный шах,
Подковал золотыми гвоздями Аллах.
Путь-дорогу серебряным выстелил снегом,
Чтоб копыта его не ступали во прах.
* * *
Из сиреневой тучи на зелень равнин
Целый день осыпается белый жасмин.
Наливаю подобную лилии чашу
Чистым розовым пламенем -- лучшим из вин.
* * *
Ты, всевышний, по-моему, жаден и стар.
Ты наносишь рабу за ударом удар.
Рай -- награда безгрешным за их послушанье.
Дал бы что-нибудь мне не в награду, а в дар!
* * *
Был бы я благочестьем прославиться рад,
Был бы рад за грехи не отправиться в ад,
Но божественный сок твоих лоз, виноград,
Для души моей -- лучшая из наград!
* * *
Не устану в неверном театре теней
Совершенства искать до конца моих дней.
Утверждаю: лицо твое солнца светлее,
Утверждаю: твой стан -- кипариса стройней.
* * *
Гонит рок нас по жизни битой, как мячи.
Ты то влево, то вправо беги -- и молчи.
Только тот кто устроил нам бешеный гон,
Он один знает смысл его скрытых причин.
* * *
Чтоб добиться любви самой яркой из роз,
Сколько сердце изведало горя и слез.
Посмотри: расщепить себя гребень позволил,
Чтобы только коснуться прекрасных волос.
* * *
Раз не нашею волей вершатся дела,
Беззаботному сердцу и честь и хвала.
Не грусти, что ты смертен, не хмурься в печали,
А не то тебе станет и жизнь не мила.
* * *
Не запретна лишь с мудрыми чаша для нас
Или с милым кумиром в назначенный час.
И о том, сколько выпил, поменьше болтай,
Пей немного. Пей изредка. Не напоказ.
|
